Письма (1866) - Страница 99

Изложив Вам содержание письма к Кашпиреву, излагаю мою личную, особенную и чрезвычайную просьбу к Вам. Пособите по-христиански, дружески и по-товарищески! Не потяготитесь! Последний раз утруждаю Вас. Просьба же в следующем.

Так как Страхов писал мне, что Вы довольно близко знакомы с Кашпиревым, то съездите сейчас по получении этого письма и не отлагая к Кашпиреву и попросите его, чтобы он исполнил мою просьбу о немедленном ответе. Главное, чтоб был немедленный ответ. Ну вот и вся моя просьба к Вам. Но поймите, дорогой друг, до какой степени она важна для меня теперь в моем положении!

(Прибавлю еще, собственно для Вас, то есть между нами, что я прошу почти своего, что ведь повесть через месяц всё оплатит и что хоть я и не претендую на право взимания вперед, но что такие снисхождения последнему литератору делаются. Так что если мне откажут в "Заре" теперь, то я слишком пойму тот уровень, на который меня ставят там в литературном отношении. Боюсь еще, чтоб он не принял мой усиленно-почтительный тон в письме за иронический. Бог знает ведь какой человек; я об нем не имею никакого понятия лично. А просто-запросто я не умею писать к незнакомым о щекотливых предметах. Писал от руки, набело, и потом уже, перечтя письмо, увидал, что, кажется, уж слишком почтительно.)

Отвечайте же, друг мой. Пишу наскоро. Жена Вам кланяется. Мы в великой радости. У ней третьи сутки - то есть самые опасные. Мое здоровье в Дрездене крайне плохо: беспрерывно простужаюсь, чего почти никогда со мной не было, а в Швейцарии и Италии было немыслимо. Да и припадки в Дрездене увеличились; но это может быть только с приезда.

Работаю усиленно. Замыслил вещь в "Русский вестник", которая очень волнует меня, но боюсь усиленной работы. Много бы хотелось написать Вам об литературе, но не до литературы в эту минуту. О повести в "Зарю" ничего не скажу: одно знаю наверно, что будет довольно оригинальна, а что дальше выйдет, то сами увидите, если прочтете.

Главное, хоть двумя строками ответьте.

Наконец, последнее: я прошу, чтоб Вам Кашпирев выдал 50 руб. на руки. Это (простите меня, дорогой мой, за надоедание и исполните, ради Христа), это для того, чтоб 25 руб. выдать Эмилии Федоровне и 25 руб. Паше. Они имеют полное право негодовать на такую нищенскую помощь; но пусть, пусть даже обидятся, вправе будут, но так как 25 руб. все-таки что-нибудь и сколько-нибудь принесет им пользы, то выдайте. Так как они ни за что не поверят, в каком я сам положении и почему так нищенски помогаю, то и не говорите им ничего в извинение мое. Сделайте же, ради господа бога.

2-е) Напишите мне что-нибудь о Паше.

3-е) Что такое Вы мне написали тогда о тетке и Веселовском? Я написал ему тогда же, давно уже письмо, по Вашим словам; но в письме этом я просил только объяснении и говорил положительно, что не начну дела, если не буду убежден вполне, нравственно, в том, что это завещание монастырю сделано не по желанию тетки, а в бреду. Этот господин Веселовский даже двумя строчками не удостоил мне ответить. Мое письмо было очень приличное. Я теперь положительно знаю, из другого источника, что тетка жива. Пусть всё это бурда и ошибка; но со стороны Веселовского не ответить хоть 2-х строк, н<а>прим<ер>, хоть о том, что он ничего тут не понимает, - по-моему, совершенно невежливо. Я узнал, что он в дружеских отношениях с моим братом Андреем Михайловичем, который управляет имением тетки. Не вышло бы чего для меня щекотливого? Брат Андрей Михайлович довольно в далеких со мной отношениях (хотя и без малейших неприятностей). Но Веселовский уж наверно ему мое письмо показал. Итак, главное в том. что такое Веселовский, какой человек? Не напишете ли мне чего-нибудь об этом?

4) Получили ли Вы мое письмо из Флоренции, весной, в котором (4) я Вам писал об "Идиоте" и Базунове? Так как Вы ничего не упомянули на этот счет в Вашем письме пять недель назад, то боюсь, что Вы не получили.

Впрочем, я теперь других мнений об издании "Идиота". Не к тому и упоминаю. А главное: не пропадают ли мои и Ваши письма?

Обнимаю Вас крепко. Ваш неизменный

Федор Достоевский.

Есть и еще один предмет, который крайне тяготит меня, но в этом письме не говорю об нем. Я про долг мой Вам говорю. Друг мой, отдам скоро, скоро, верьте! Благодарю Вас за Вашу ангельскую снисходительность, но насчет денег у меня есть некоторые надежды. Напишу потом, до свидания.

Уведомьте же. Хоть 2 строки. Главное, уведомьте.

Адресс тот же.

Р. S. Чуть не забыл чрезвычайно важное.

Тогда они выслали мне 300 руб. из "Зари", и деньги тащились месяц. Я знаю эту штуку: это через какие-то конторы. Но главное в том, что Ник<олай> Ник<олаевич> Страхов написал мне потом, что иначе деньги и не высылаются. Стало быть, у них и понятия не имеют, как высылаются деньги, чтобы прийти так же скоро, как и письмо, то есть на третий день. Голубчик, помогите, посоветуйте им, иначе, если деньги замедлят, - я пропал. Высылаются же деньги таким образом, что надо поехать в Петербурге к какому-нибудь банкиру (хоть к Гинцбургу, или есть там и другой какой-то), внести им высылаемые деньги, получить от них вексель на три месяца (на имя Ротшильда, н<а>прим<ер>, так высылает "Русский вестник". Впрочем, всего лучше, изъяснив банкиру надобность скорой почтовой пересылки, - ввериться ему, и он сделает как знает. Они умеют; тем и занимаются). Затем этот полученный верный вексель (на почте это называется здесь и везде пересылкою valeur'ов (valeurs, то есть почти что деньги)) - этот вексель вложить в письмо ко мне, и застраховав на почте (это непременно, но "Русский вестник" хоть и страхует всегда, но никогда не обозначает на обертке пересылаемой суммы; ибо это valeur). Впрочем, как потребует почтамт: главное только застраховать, то есть положить 5 печатей. Об деньгах же почтамту и не упоминается. Я так пересылал из Петербурга за границу сам. Лучше всего, повторяю, расспросить Гинцбурга (или кого там), он научит. Но пусть переведут на талеры. Пересылать мне poste restante. Дойдет на третий день. Получив, я вынимаю вексель и иду к первому (или ко всякому) здешнему банкиру и меняю на золото, приплачивая за промен ничтожную сумму (на 1000 франков 10). Всё происходит в 20 минут. У Гинцбурга же (или где в другом месте) пусть переведут по курсу рубли на талеры. Умоляю, замолвите слово об этом. Ибо срок, время - для меня теперь всё, пуще денег!